Леша зависимый, 3,6 года ЧВ. Город Минск.

Всем мира и добра, от края и до края! Меня зовут Леша Чикаго, я очень глубоко зависимый человек. Сейчас я пребываю в чистом времени, духовном развитии и величайшей благодарности Богу, сообществу «Анонимные Наркоманы» и всем, через кого действует Высшая Сила. Три года шесть месяцев и где-то десять дней длится мое путешествие, благодаря которому я живой и свободный человек! Но я до сих пор не свободен от зависимости, хотя есть признаки освобождения в некоторых сферах моей жизни.
Я родился на Кавказе, в семье боевого офицера. В тысяча девятьсот девяносто втором году моего отца Михаила расстреляли Абхазские военные в центре города. Мы с матерью проживали тогда на территории Европы. Так как кормильца убили, а у матери было незаконченное торговое и поварское училище, нам пришлось бедствовать и скитаться по всему СНГ. Прошло время и она, на тот момент ей было двадцать три года, оставила старшего брата у своих родителей в Ростове-на-Дону, а меня забрала в солнечную Беларусь. Там я впервые употребил «наркотик», — это было воровство. Я ворвался в это эйфорическое состояние после кражи у своей соседки, которая приглядывала за мной, пока мать неделями возила на продажу продукты в Москву, (в то время был дефицит молочных продуктов). То состояние я очень хорошо помню. Я платил во дворе деньги и мне приносили с полигона гильзы от патронов, я получил признание от всего своего окружения. Конечно же, меня вычислили, и мне тогда крепко досталось, но наркотик уже был в крови и в мозге. На то время мне было около восьми лет, мы с матерью все время переезжали, пока она не вышла замуж за военнослужащего. Однако мое странствие и погоня за тем состоянием продолжились дальше. В четырнадцать лет меня посади в тюрьму для несовершеннолетних преступников. Когда я вышел, мне было шестнадцать лет, и весь мир мне снова аплодировал. Мои запросы и приоритеты сменились, я начал употреблять вещества внутривенно до тех пор, пока события не стали финишировать к еще одному тюремному сроку. Потом опять срок, выход и снова срок, и снова выход и снова срок. Восемь лет я провел на этом «чертовом колесе».
Однажды бог заговорил со мной через самых близких мне людей. В две тысячи десятом году, при очень трагических обстоятельствах и очень жестоко погибла моя мама. На ее сорока двухлетие мои друзья несли гроб с ее телом. В тот момент весь мир оборвался для меня. По окончанию девятого дня, когда родственники разъехались, я сполз по холодной стенке дома в тишине, без света и задумался о том, как остановить боль, которую терпеть я уже не мог. Я достал из огромного плюшевого медведя спрятанный заряженный обрез и просидел с ним всю ночь, держа у головы. Тогда, некий голос в моей голове сказал, чтобы я жил за всех. Через слезы я отпустил мысль о том, чтобы покончить с собой и приступил к «анестезии». Я закалывал себя до такой степени, что терял сознание, так как не ел неделями и не пил по нескольку дней. Мой организм просто не справлялся с веществами и отказывал. Однажды ко мне в комнату пришли оперативники МВД, вынули шприц из руки, и жалостливо глядя на меня, произнесли: «Леш, хватит, поехали»! Так я уехал на полтора года строго режима за несоблюдение превентивного надзора. Но я остался живой!
Все восемнадцать месяцев я думал о том, как я буду жить, и что я буду делать. Наркотики не вписывались в мои планы. Я вышел из тюрьмы, начал тренировать свое тело в Олимпийских резервах, боксировать, — я очень любил этот вид спорта с юности. Я женился, начал зарабатывать деньги и в определенный момент, в мою жизнь снова вернулись наркотики. Я не смог отказаться от них. Резко, за один год, у меня случились две сильнейшие передозировки наркотиков, я потерял друга, который в августе две тысячи четырнадцатого года мертвый разлагался в своей квартире. От меня ушла жена, и отвернулись близкие люди. Я потерял работу, благодаря которой я благополучно употреблял. В сентябре я вновь начал воровать и попал в розыск, и после следующего преступления, меня арестовали и инкриминировали статью, за которую я в любом случае, должен был сесть в тюрьму. Находясь в КПЗ в чужом городе, я пребывал один в камере и молился Богу, матери, покойному другу и бабушке (она в тот год ушла в лучший мир), с просьбой, чтобы они изменили что-нибудь во мне, мне было уже невыносимо попадать опять в тюрьму. Я просил их изменить во мне что-то так, чтобы я больше не страдал, чтобы мой путь и моя жизнь обрели смысл.
Через три дня в камеру зашла следователь Виктория. Это была злая блондинка, с пафосной мордашкой. Не глядя на меня, она произнесла: «Бери свои шмотки, и выметайся отсюда». Она отдала мне какие-то предписания следственного комитета и меня просто отпустили под домашний арест, это при том, что у меня уже была на тот момент подписка о невыезде за предыдущие дела. И вот, стою я на перроне, в грязном драповом плаще, страшный, небритый, худой, как кощей бессмертный, в руке мокрая наполовину сигарета и спички с «чиркалом» от коробка. Я добрался до дома, в тот момент у меня уже было решение не употреблять, но я не знал, что мне делать дальше.
Высшая Сила уже руководила мной, так как я капитулировал, сдался и просил пощады и помощи. Приехав домой, я узнал, что моя младшая сестра оплатила интернет, который не работал. Когда я зашел в социальную сеть, я увидел письмо от моего любимого друга, братика, который в то время уже был в сообществе «АН». Он поинтересовался тем, как я. Я ему все рассказал и он ответил мне, что выход есть! Мы договорились, что в понедельник он заедет за мной. Восемнадцатого октября две тысячи четырнадцатого года я попал на свое первое собрание сообщества «Анонимные Наркоманы».
Семнадцатого декабря Смолевический Суд приговорил меня к двум годам и четырем месяцам лишения свободы строгого режима, я опять сел в тюрьму. Только это уже была другая тюрьма и другой Леша Чикаго. Я уехал нести весть тем зависимым, которые все еще страдали. Даже там, чистый, крепкий с виду человек, но страдает. Спустя год, на территории колонии открылась группа Анонимных Наркоманов. Два раза в месяц мы собирались и проводили собрания вместе с вольными людьми из подкомитета БУ cообщества «Анонимные Наркоманы» города Минска. Я помню, что я плакал от счастья, когда узнал, что ребята все-таки добились разрешения открыть группу в тюрьме. Сейчас этот импульс, эта весть, которую я получил тогда, в две тысячи четырнадцатом году продолжает набирать свою силу. На свободу уже вышли, как минимум пятеро человек, которых я лично знаю, которые остаются чистыми и идут по пути выздоровления.
На сегодняшний день у меня есть подспонсорный и спонсор, я работаю по программе Двенадцать Шагов, служу сообществу и в первую очередь, людям. Мое путешествие по шагам становится все более захватывающим и сложным. Теперь мне не так больно, как было раньше. Благодаря Богу, я ощущаю любовь и свободу. Благодаря сообществу, я адаптировался к вольной жизни и у меня есть успехи. Однажды мой первый спонсор рассказал мне, что услышал в спикерской слова о том, что идя по этому пути, мы обречены на успех. Я точно знаю, что все инструменты программы Двенадцать Шагов работают. У меня есть место, где меня точно принимают и любят, и есть те люди, которым нужна моя поддержка. Я не вправе обрывать эту весть. У меня есть то, ради чего стоит жить — это то путешествие с Богом, которое происходит сейчас в моей жизни. Сегодня я чистый, свободный и благодарный.

Женя зависимая 13,3 лет ЧВ. Город Минск.

Привет, меня зовут Женя и я зависимая. Необычно рассказывать свою историю таким образом. Волнительно и интересно, я пишу и чувствую себя писательницей.
Я росла в хорошей семье, по всем принятым шаблонам. Внешне все было хорошо. Меня любили, родители работали, а я хорошо училась. Мама всегда говорила, что я была тихой, спокойной и очень сдержанной. Но с детства, я помню преследующее меня чувство страха и одиночества. Мне с ранних лет казалось, что я не такая. Как будто бы, я все время не дотягивала до «нормальности».
В тринадцать лет я начала курить и выпивать. Мне нравилось ощущение свободы, когда я выпивала. Я давала волю чувствам, становилась совсем не спокойной и не сдержанной, впадала в кураж. Меня несло очень быстро, и в пятнадцать лет я впервые употребила наркотик внутривенно. Нам с подружкой укололи что-то не то, и у нее на некоторое время пропало зрение, это было очень страшно, но меня это не остановило. Неуправляемость уже имела место быть, и вскоре мы снова попробовали, и на этот раз очень удачно. Это был мой наркотик, и я покатилась. Я не люблю говорить про употребление, так как мне сложно не смаковать и не нырять в воспоминания, они как снежный ком наваливаются на меня. Скажу, что мое употребление было страшным, безумным и я причинила много вреда людям и себе. К концу употребления я была абсолютно разрушена морально и физически. Комнаты в доме были заперты на замки от меня, я чувствовала страх, боль, у меня случались частые передозировки.
В период употребления я встречала девочку из школы, которая мне рассказывала про группы АН и звала на них. Я смеялась, и называла их сектантами. Эту же девочку, по воле Высшей Силы, я встретила еще раз в другом городе на свадьбе у нашей общей знакомой. Я была под таблетками, но в тот раз я ее услышала. Я позвонила ей, придя в себя после гуляний, и попросила взять с собой на группу.
Свою первую группу я помню до сих пор. Я помню ведущего и помню истории, которые услышала. Помню, как влюбилась сразу в нескольких парней, потому что они просто улыбнулись мне. Я поверила, что это работает сразу же. Та атмосфера просто поломала во мне что-то, или освободила меня, я не знаю, но я стала ходить туда. В то время, это был две тысячи четвертый год, было мало информации. Мне вручили книги сообщества «Анонимные Алкоголики» и сказали читать хоть что-то. Руководство к работе по шагам появилось чуть позже. Мы сразу начали писать шаги в малой группе, так как впереди идущих людей в сообществе было очень мало.
Первое время я регулярно срывалась. Сейчас я четко понимаю, почему это происходило. Я общалась с употребляющими наркоманами, я не соблюдала режим, врала, и главное — мое решение прекратить употребление было неокончательным. Я искала подмену веществам. Я выпивала по нескольку пачек валерьянки, пила таблетки от месячных, которые типа «вставляют», пила «чифир», и потом меня тошнило, я не умела справляться с оживающими чувствами и срывалась. В конце концов, после последнего срыва на настойке боярышника, я позвонила спонсору и почувствовала холодность в ее голосе. Она сказала мне, что доверие тоже когда-то заканчивается. Она предложила мне попробовать сделать все, что предлагает мне программа, а уж если не поможет, я всегда смогу вернуться. И я решила попробовать.
Я ходила на группу каждый раз, когда она была. Сейчас групп очень много, они проходят и днем и вечером, а тогда группы проходили даже не каждый день. Я писала шаги, я поставила себе четкие внутренние границы на употребляющих людей, на «разгон тяги» и на все то, что могло бы пошатнуть мое состояние. Кто-то говорил, что я перегибаю, но я очень не хотела сорваться, поэтому первые пару лет держала себя в достаточно жестких рамках программы. Я очень рада, что поступила так, потому что мое выздоровление начало приносить плоды.
Вспоминая себя в первый год, сначала пухлая и отекшая, потом худющая, перепуганная, с дичайшим эгоцентризмом девчонка. Я ездила в транспорте, и мне казалось, что все люди про меня все знают, или кто-то видел меня в неадекватном состоянии в употреблении. В маршрутке я боялась попросить об остановке, иногда ехала дальше, чтобы выйти с другим человеком. Когда я высказывалась на группе, у меня потели ладони, сердце выскакивало из груди, и весь последующий вечер я думала о том, правильно ли я сказала. Мне было очень страшно жить. Я поняла, что абсолютно ничего не умею, мои убеждения рухнули, мне казалось, что проще умереть, чем проявлять свои чувства. Но когда у меня получалось преодолеть какой-то страх, у меня появлялась надежда. Я видела, что у меня получается, и делала следующие шаги и у меня появлялась вера.
На первом году чистоты я поехала в Одессу на миссию по развитию сообщества «АН». Проводили ее американцы. Когда я увидела человека с тридцатью годами чистоты, мне кажется, я прозрела. Эти люди были богами для меня, и в то же время, такими же простыми и открытыми, они говорили на моем языке. Подобные вещи дают большой заряд и веру в то, что все получится.
За тринадцать лет выздоровления у меня произошло много всего. Одно из самого важного, что я усвоила в программе – это то, что я ценю только тогда, когда вкладываюсь и тружусь. Я не ценю халяву и то, что появилось просто так. Я все безбожно проматываю. Поэтому, я постоянно вкладываю в свое выздоровление. Мне сказали, что халявы не будет, и я в этом убедилась. У меня были периоды, когда было много денег, но я их не заработала, в итоге я все потратила впустую. Я получила бесплатное образование, и не устроилась работать по специальности, я не чувствовала запала. Сейчас я осваиваю новую профессию, учусь, совершаю ошибки, но я получаю удовольствие от того, что делаю то, что нравится, и делаю это осознанно.
В выздоровлении я получила много подарков от Высшей Силы. Скажи мне кто тогда, в первый год моей чистоты, я бы не поверила. Самый ценный подарок – рождение дочки и материнство, это несравнимое ни с чем чувство. Я дала жизнь другому человеку. В сообщество пришло выздоравливать много ребят из тех, с кем я употребляла. Я живу в своей собственной квартире, и мне удается заботиться о себе, ребенке, коте и собаке. Каждый день я выполняю кучу обязанностей, и зачастую, мне это в радость. У меня есть друзья, есть люди, к которым можно обратиться за помощью. Я научилась просить о помощи, это оказалось непросто. Я также научилась говорить о своих мыслях и желаниях, а не думать, что все сами все понимают. Я бросила курить сигареты, хотя это была моя любовь, и я курила даже во время схваток, пока ждала скорую. Перечислять я могу очень долго.
Я до сих пор хожу на группы, занимаюсь служением. Мне важно приходить туда снова и снова, делиться опытом, отдавать и получать. Часто я не понимаю, зачем мне идти на группу, ведь у меня уже столько лет чистоты, но я все равно прихожу на собрания АН. Сейчас я пишу Седьмой Шаг, и нахожусь под глубоким впечатлением от Четвертого, Пятого и Шестого Шагов. Мне всегда говорили о том, что программа очень универсальная и простая, но те истины, которые я увидела в этих шагах, были настолько ясными, что я почувствовала себя глупой и не понимала, как я раньше этого всего не видела. Мне нравится то, что в программе я не перестаю удивляться. Каждый раз я думаю: «Ну, все теперь мне все ясно», — и тут же, появляется что-то новое и интересное, и я снова удивляюсь. Программа Двенадцать Шагов – это очень крутой инструмент, в ней можно научиться всему, применяя духовные принципы. Научиться дружить, любить, общаться, быть ответственным, принимать людей и жизнь в целом. Я многому научилась через служение. Когда хочется убить человека, а приходится служить с ним, или когда у меня есть свое мнение, а вся группа против него. А после, все молятся в кругу, и все равно я чувствую единство. Когда я согласилась написать свою историю, я не знала, откуда взять информации на один лист, а в итоге написала почти на три страницы. Я благодарна ребятам за такую возможность. Сегодня я могу назвать себя счастливой и благодарной выздоравливающей. Не буду врать, что это всегда легко. Но я понимаю, что я учусь жизни, и буду учиться всю жизнь. Спасибо сообществу «Анонимные Наркоманы», спасибо Высшей Силе, я чистая сегодня.